Неточные совпадения
Из сеней он попал
в комнату, тоже
темную, чуть-чуть озаренную светом, выходившим из-под широкой
щели, находившейся внизу двери.
В щель,
в глаза его бил воздух — противно теплый, насыщенный запахом пота и пыли, шуршал куском обоев над головой Самгина. Глаза его прикованно остановились на светлом круге воды
в чане, — вода покрылась рябью, кольцо света, отраженного ею, дрожало, а
темное пятно
в центре казалось неподвижным и уже не углубленным, а выпуклым. Самгин смотрел на это пятно, ждал чего-то и соображал...
Самгин свернул за угол
в темный переулок, на него налетел ветер, пошатнул, осыпал пыльной скукой. Переулок был кривой, беден домами, наполнен шорохом деревьев
в садах, скрипом заборов, свистом
в щелях; что-то хлопало, как плеть пастуха, и можно было думать, что этот переулок — главный путь, которым ветер врывается
в город.
Порой
в окне, где лежала больная,
в щель неплотно сдвинутых гардин прокрадывался луч света, и мне казалось, что он устанавливает какую-то связь между мною, на
темной улице, и комнатой с запахом лекарств, где на белой подушке чудилось милое лицо с больным румянцем и закрытыми глазами.
Я ожидал, что Осип станет упрекать Ардальона, учить его, а тот будет смущенно каяться. Но ничего подобного не было, — они сидели рядом, плечо
в плечо, и разговаривали спокойно краткими словами. Очень грустно было видеть их
в этой
темной, грязной конуре; татарка говорила
в щель стены смешные слова, но они не слушали их. Осип взял со стола воблу, поколотил ее об сапог и начал аккуратно сдирать шкуру, спрашивая...
Говорила, что надо жить
в тёмной нашей
щели,
в глупости людской для пользы их, а сама вот уехала.
Стены были серы, потолок и карнизы закопчены, на полу тянулись
щели и зияли дыры непонятного происхождения (думалось, что их пробил каблуком все тот же силач), и казалось, если бы
в комнате повесили десяток ламп, то она не перестала бы быть
темной.
Сердитый, он несколько раз вскидывал своими сухими глазами на
темные стекла длинного окна,
в пазы и
щели которого долетали с улиц раздражавшие его звуки, и каждый раз,
в каждом квадрате оконного переплета, ему Мерещились целые группы рож: намалеванных, накрашенных, богопротивнейших, веселых рож
в дурацких колпаках, зеленых париках и самых прихотливых мушках.
И помнит же она эти несколько минут! За дверью,
в щель которой вдруг пробилась острая полоска света, — скрипела постель, стукнула уроненная ботинка, звякала чашка умывальника: видно было, что Саша торопливо и быстро одевается; а она, готовясь и ожидая, тихо скользила по
темной комнате и беззвучно шептала, заламывая руки...
И осторожная змея
Из
темной щели выползает
На плиту старого крыльца,
То вдруг совьется
в три кольца,
То ляжет длинной полосою
И блещет, как булатный меч,
Забытый
в поле давних сеч,
Ненужный падшему герою!..
— Можно убрать, — сказали за спиною, он круто обернулся;
в двери стояла старуха с одним глазом, с половой щёткой и тряпками
в руках. Он молча вышел
в коридор и наткнулся на человека
в тёмных очках,
в чёрной шляпе; человек сказал
в щель неприкрытой двери...
Холодно. Мартовское солнце еще плохо греет. На берегу качаются
темные ветви голых деревьев, кое-где
в щелях и под кустами горного берега лежит снег кусками бархата. Всюду на реке — льдины, точно пасется стадо овец. Я чувствую себя как во сне.
Одевшись, он тяжело вздохнул и, поблагодарив хозяев и простившись с ними, вышел из теплой, светлой горницы
в темные, холодные, гудевшие от рвавшегося
в них ветра и занесенные снегом через
щели дрожавших дверей сени и оттуда — на
темный двор.
Там, услыхав девичьи голоса на огороде, он пробрался осторожно к задней стене, нашёл
в ней
щель и стал смотреть: девки собрались
в тени, под сосной; тонкая, худощавая Наталья уже лежала на земле, вверх лицом, заложив руки за голову, Христина чистила зубы былинкой, присев на стол и болтая голою ногой, а Сорокина, сидя на земле, опираясь затылком о край стола, вынула левую грудь и, сморщив лицо, разглядывала
тёмные пятна на ней.
Солнечный жар и блеск уже сменились прохладой ночи и неярким светом молодого месяца, который, образовывая около себя бледный светящийся полукруг на
темной синеве звездного неба, начинал опускаться;
в окнах домов и
щелях ставень землянок засветились огни. Стройные раины садов, видневшиеся на горизонте из-за выбеленных, освещаемых луною землянок с камышевыми крышами, казались еще выше и чернее.
Казалось, солнце подымается с той стороны по склонам хребта, чтобы заглянуть сюда,
в эту убогую
щель, на эту
темную реку, на эти сиротливые избушки, на старика с бледным мальчиком, ждавших его появления.
Так же неясно и неопределенно происхождение мальчика, которого я встретил на Нюйском станке. Но когда мои воспоминания обращаются к Сибири,
в моем воображении невольно встает эта
темная щель, и быстрая река, и убогие лачуги станка, и последние отблески уходящего солнца, гаснущие
в печальных глазах последнего потомка какого-то угасающего рода…
Цезарь спит и тихо, точно бредящая собака, взвизгивает во сне. Одна из его могучих желтых лап высунулась
в ту
щель внизу решетки, куда просовывают пищу, и небрежно свесилась наружу. Голову он спрятал
в другую лапу, согнутую
в колене, и сверху видна только густая
темная грива. Рядом с ним свернулась
в клубок, точно спящая кошечка, его львица. Цезарь спит беспокойно и иногда вздрагивает. Дыхание клубами горячего пара вылетает из его широких ноздрей.
Не успели они таким образом обойти деревню из двора во двор, как уж на том конце, с которого они начали, закурилася не
в урочный час лохматая, низкая кровля, а через час все большое село, как кит на море, дохнуло: сизый дым взмыл кверху как покаянный вздох о греховном ропоте, которым
в горе своем согрешил народ, и, разостлавшись облаком, пошел по поднебесью; из
щелей и из окон пополз на простор густой потный пар, и из
темных дверей то одной, то другой избы стали выскакивать докрасна взогретые мужики.
Пробыли
в саду, пока не стало
темнеть. Коробочку с папиросами я спрятал
в щель под большой беседкой. Уходя домой, Фомичев мне посоветовал...
И были превосходнейшие места для всяких игр; под папиным балконом, например:
темное, низкое помещение, где нужно было ходить нагнувшись, где сложены были садовые лопаты, грабли, носилки, цветочные горшки и где
в щели меж досок ярко светило с улицы солнце, прорезывая темноту пыльно-золотыми пластинами.
Длинный двор кончился, и Борис вошел
в темные сени. Заскрипела дверь на блоке, пахнуло кухней и самоварным дымом, послышались резкие голоса. Проходя из сеней через кухню, Борис видел только
темный дым, веревку с развешанным бельем и самоварную трубу, сквозь
щели которой сыпались золотые искры.
В часы безделья или и бессонные ночи, когда ему приходила охота вспоминать детство, отца, мать, вообще родное и близкое, он непременно вспоминал и Местечки, странную лошадь, Раббека, его жену, похожую на императрицу Евгению,
темную комнату, яркую
щель в двери…